“Снимал с себя кроссовки, один клал под голову, а другой – под почки, чтобы не простыть”
Героем нашей сегодняшней истории является Владимир, политический беженец из России. 2 июня прошлого года у Владимира произошла беда, и меньше чем через месяц он был вынужден покинуть Россию. На родине у него остались дочь, сын и мать.
Переход дался нелегко, по его словам, условия в КПЗ на границе, где он провел 8 дней, были ужасные: беженец находился в комнате 3 на 6 метров, почти полностью пустой. Владимир называет это помещение бетонной коробкой. В углу стоят унитаз и раковина. В этой комнатушке было совершенно непонятно, какое время суток, день или ночь.
Спать приходилось буквально на бетоне. Владимир рассказывает, что снимал с себя кроссовки и один клал под голову, а другой – под почки, чтобы не простыть. Он утверждает, что беженцы там никто и звать их «никак».
Народу на границе было очень много, камеры предварительного заключения были полными. В небольшой камере размером примерно 18 кв.метров находилось 23 человека. Все стояли в тесноте и спать приходилось по очереди. Впрочем, Владимир уверяет, что лучше было не спать, потому что буквально спустя двадцать минут на голом бетоне становилось очень холодно.
Отдельно Владимир рассказал о еде: в столовой на протяжении первых двух дней висела табличка «Русские свиньи», но потом её сняли. Кормили тоже в небольшом помещении площадью примерно 5 на 4 метра, где могло находиться сорок человек за раз.
Взрослым мужчинам в качестве одного приёма пищи давали небольшой тако и сок, но есть это было невозможно, т.к. пища была буквально замороженной. Поели беженцы или нет — никого не волновало. Владимир говорит, что в “бордере” (так беженцы называют КПЗ на границе – SlavicSac.com) люди буквально голодали.
О сложившейся ситуации и дальнейших планах никто ничего не говорил россиянину. Мужчин просто выгоняли из камеры, ставили к стенке, надевали наручники и куда-то везли. На подготовку, в которую входил и обыск, уходило около двух часов. Далее мужчин перевозили на автобусе в течение 4,5 часов. После приезда с них снимали наручники и снова отправляли в какую-то камеру. На оформление в среднем уходило около 20 часов. И так происходило каждые 10-14 дней.
Владимир отметил, что в “Эльдорадо” оформление крайне медленное. Но там с заключенными обращаются в разы лучше и им обеспечивают хорошее питание.
Потом их перевели в «Эдем» (Центр заключения в Техасе), условия в котором были не лучше, чем в бордере. С питанием тоже были проблемы. Владимир говорит, что каша, которую подавали с утра, скорее напоминала жидкий кисель.
Периодически с Владимиром говорил сотрудник Миграционной и таможенной полиции в США (ICE). Он просил не задавать лишних вопросов, но на некоторые всё же отвечал. Сперва сотрудник ICE сообщил, что русских должны отпускать, но ничего конкретного не говорил. Россиянин утверждает, что иммиграционная служба тоже ждала команды сверху. Однако был негласный приказ некоторое время не отпускать русских, таджиков, узбеков и представителей других национальностей, которые прибыли из России.
В один прекрасный день пришёл тот же человек и заявил, что 25 заключённых на следующий день будут выпущены, потом отпустят еще около 13 человек.
По непонятной для Владимира причине выпустили их очень стремительно. После того, как сотрудник ICE предупредил о происходящем, мужчин отправили в отдельную комнату, где вместо 94-ой формы их убедили подписать сопроводительное письмо. Там даже было написано, где пройдет суд. После этого их привели в расположение, и мужчинам сообщили, что в 12 ночи они смогут начать собираться. Спустя три часа, они уехали. На дорогу ушло очень много времени, в автобусе было некомфортно и холодно, почти как на улице. Наверное, не больше 4 градусов по Цельсию.
Многие очень сильно замёрзли, так как переходили границу летом. Большинство заключенных были в джинсах и майке. Офицеры на их жалобы никак не реагировали, одежду беженцам не выдавали. В самой тюрьме они, к счастью, ходили в новой форме и проблем не возникало.
В «Эдеме» людей было довольно много, среди них было две русскоязычных группы и две группы мексиканцев. К слову, ко вторым было совершенно другое отношение – они были в приоритете. Владимир утверждает, что мексиканцы проходили интервью и если был положительный ответ, то буквально через неделю их выпускали.
Зато русских, которых переслали из Калифорнии в «Эдем» (он находится в штате Техас), иногда держали по 5-6 месяцев. После получения положительного ответа могло пройти 2 или 3 суда, были пароли, однако их всё равно не выпускали.
О медицинской помощи
Если нужно было посетить врача, то приходилось записываться. 2 января Владимир заболел и только 14 января его отправили к врачу – на протяжении 12 дней никому до него дела не было. Все это время мужчина жаловался офицеру на температуру и насморк, предупреждал, что он мог заразить других, но ему лишь отвечали, что нужно записаться к медику. Беженец говорит, что медицинская помощь и отношение офицеров были просто ужасными.
Владимир очень сильно кашлял, из-за чего у него над ребром растянулась и порвалась мышца. После этого он мог кашлять лишь опираясь на колено, сгибаясь в три погибели. Несмотря на сложившуюся ситуацию, своевременной помощи он так и не получил, ответы офицеров остались неизменными.
Владимир рассказал о таком случае: у него был сильный кашель, болело горло и из-за насморка он буквально не мог дышать. Этим он сильно мешал спать другим. В итоге, офицер попросил его уйти в другую комнату, где ему стало плохо и он потерял сознание. Когда он пришёл в себя, то увидел перед собой двух офицеров и трех врачей. Владимир попросил какое-нибудь лекарство, на что ему посоветовали “попить водички” – иными словами, лечения не было никакого.
Освобождение
Освобождение было лучше всего организовано со стороны церкви. В церковь беженцев доставили на автобусе – дело в том, что благотворительная организация взяла на себя роль поручителя. По словам Владимира, там были добрые люди, которые, проявляли к беженцам уважение и заботу. Их напоили горячим кофе и выдали тёплую одежду. Спустя пару часов им привезли пиццу. Всё было очень хорошо организовано, говорит беженец из России.
Как только дочь Владимира прислала ему билет на самолёт, мужчина показал его сотрудникам церкви и его сразу же зарегистрировали. Каждые два часа беженцев возили в аэропорт, в зависимости от того, кому и куда нужно было улетать.
Самолёт у Владимира был в 9 вечера, но он попросил выехать чуть раньше, его провожатый от церкви довёл его прямо до стойки регистрации и всё подробно объяснил. За что Владимир был очень ему благодарен.
Владимир говорит, что даже сомневался, что его выпустят из тюрьмы. Вернуться в Россию он не может по политическим причинам.
Во временном заключении беженцам сразу объявляли, кто выйдет, а кто отправится на депортацию. Вопрос лишь в том, когда заключённых отпустят. Владимир лично знает людей, которых уже отправили на депортацию и ещё нескольких, кому это только предстоит.
В «Эдеме» это обычно происходит посреди ночи: мужчин просто будят, просят забрать вещи и уводят. Всё перемещение осуществляется исключительно в наручниках. Уже потом по сарафанному радио оставшиеся заключённые узнают, что произошло.
Впрочем, были и положительные моменты, которые вспоминает Владимир – для него это офицеры ICE, непременно соблюдающие дистанцию и ведущие себя максимально корректно.
Виталий Атаев Трошин, SlavicSac.com
California Local News Fellowship
