Учащиеся K-12 вернулись в школу в августе, несмотря на ряд проблем. Одной из самых больших проблем является нехватка учителей: согласно анализу Счетной палаты правительства США, около 233 000 тысяч учителей государственных школ покинули профессию только в период с 2019 по 2021 год, 41 из 50 штатов и две территории (округ Колумбия и Виргинские острова) сообщают о нехватке учителей, особенно в STEM (Science, technology, engineering, and mathematics)-образовании.
Учащиеся также сталкиваются с пробелами в обучении, усугубляемыми пандемией. Дети потеряли около 1/3 знаний, которые они получили бы в течение обычного года, что привело к гораздо более низким результатам тестов, особенно в районах с низким доходом. Также учащиеся сталкиваются со все более поляризованной средой, поскольку родители и политики пытаются изменить учебную программу и школьные библиотеки.
На еженедельном брифинге EMS 18 августа приглашенные спикеры обсудили эти другие проблемы.
«Предложение, удержание и нехватка учителей в Соединенных Штатах являются частями одной и той же головоломки», состоящей из гордиева узла вакансий, когда должности преподавателей публикуются, но незаполнены, и недостаточной квалификации, когда штаты снижают требования к сертификации для заполнения этих должностей или имеют квалификацию. учителя преподают вне предмета,” – объяснил доктор Туан Нгуен, доцент Педагогического колледжа Университета штата Канзас.
С помощью небольшой группы исследователей Нгуен отследил данные о нехватке учителей в разных штатах и обнаружил, что на национальном уровне “в Соединенных Штатах имеется по меньшей мере 36 500 вакантных должностей, и это не говоря уже о недостаточно квалифицированных учителях”, которые, по его оценкам, составляют 160 000.
Эту нехватку усугубляют две проблемы: обеспечение и удержание учителей.
“Заинтересованность людей в профессии учителя существенно снизилась,” — сказал Нгуен. Он отметил 40-процентное снижение числа участников программы подготовки учителей с 700 000 в 2009 году до 400 000 в 2015 году.
Хотя этот спад продолжается беспрепятственно, ситуация стала исключительно мрачной для учителей в областях науки, технологии, инженерии и математики (STEM): в 2010 году было 32 000 учителей, сертифицированных для преподавания предметов STEM; в 2019 году их стало 22 000.
Между тем, учителя, которые приходят в эту профессию, также уходят раньше и в большем количестве, чем в предыдущие годы.
Как пояснил Нгуен, до пандемии около 8% учителей в США ежегодно уходили из профессии, но с тех пор этот показатель резко вырос по всей стране; текущие цифры составляют, например, 22% на Аляске, 12% в Арканзасе и Иллинойсе и 12% в Северной и Южной Каролине.
Проблемы, стоящие перед государственными школами страны, усугубляются все более интенсивной борьбой за учебные программы, включая растущую волну запретов на книги по всей стране.
“С января 2021 года 44 штата внесли законопроекты, направленные на запрет критической расовой теории [Критическая расовая теория изучает социальные, культурные и правовые вопросы, связанные с расой и расизмом, прим. Славянский Сакраменто] – несмотря на то, что что критическая расовая теория не преподается в классах K-12: 18 из этих штатов приняли такой закон,” – отметил доктор Шон Харпер, проректор Педагогической школы Россье Университета Южной Калифорнии и Школы бизнеса им. Маршалла Университета Южной Калифорнии.
Губернатор Флориды и кандидат в президенты от Республиканской партии Рон ДеСантис в мае прошлого года подписали законопроект, запрещающий государственным колледжам и университетам финансировать программы по разнообразию, равенству и инклюзивности (DEI – Diversity, equity and inclusion-programs).
“Закон создал повторяемую модель для других штатов по всей стране,” — сказал Харпер. “Это серьезная угроза для нашей демократии, когда мы отказываем молодым людям в образовательной возможности узнать о расовом прошлом и настоящем Америки.”
Кейси Михан, директор программы «Свобода чтения» в PEN America, сказала, что этот воспроизводимый план применим и к продолжающемуся росту запретов на книги, который она назвала “кампанией Ed scare”… вмешательством в права студентов; подрывая роль учителей, библиотекарей, профессоров, других преподавателей и администраторов и сея раскол в наших сообществах”.
Другой законопроект Флориды CS/HB 1467, вступающий в силу с июля 2022 года, требует, чтобы все учебные пособия были предварительно одобрены Департаментом образования или проверены специалистом по средствам массовой информации, прошедшим обучение в Департаменте. Учителя-нарушители рискуют потерять лицензию или быть обвиненными в совершении уголовного преступления.
Законопроект Техаса HB 900, вступающий в силу в сентябре этого года, потребует от продавцов книг для государственных школ подвергать предварительному просмотру и оценке все книги на “материалы откровенно сексуального характера или материалы без рейтинга” перед их распространением.
Кейси Михан сказала, что 71% книг, участвующих в подобных усилиях по запрету книг, “предназначены для молодой взрослой аудитории или даже моложе”. По информации PEN club, только в первой половине 2022-2023 учебного года было зафиксировано “более 1400 случаев запрета отдельных книг. Это соответствует более чем 800 уникальным наименованиям, которые закрываются к ним от доступа учащихся в школах. Это рост по сравнению с предыдущими шестью месяцами, и (в предстоящем сентябрьском отчете) мы ожидаем увидеть увеличение в следующие шесть месяцев”.
Во время пандемии учащиеся потеряли около трети знаний, которые они получили бы в течение обычного учебного года, как показал метаанализ 2023 года журнала Nature, что привело к регрессу в обучении, который наиболее заметен среди молодежи с низкими доходами.
Сюда входит большое количество латиноамериканских семей, в которых учащиеся учатся в LA Unified, одном из крупнейших школьных округов страны, где латиноамериканцы составляют 74% от общего числа учащихся.
“Безопасность учащихся напрямую связана с потерей знаний и является проблемой номер один для родителей-латиноамериканцев,” – заявила Эвелин Алеман, основательница группы защиты интересов родителей округа Лос-Анджелес “Наш голос: сообщества за качественное образование”.
“Они хотят безопасности от наркотиков в своих кампусах. Они хотят проведения интервенционных и информационных кампаний, они живут в сообществах с высоким уровнем преступности и бездомностью, и большинство их детей пользуются общественным транспортом или ходят в школу пешком, но они не чувствуют себя в безопасности, когда их дети идут домой пешком,” – пояснила она.
Опасения родителей по поводу безопасности также распространяются и на COVID, добавила она, учитывая, что вирус “все еще существует, и многие семьи живут в семьях, состоящих из нескольких поколений, и многие из них имеют хронические заболевания”.
По ее словам, отсутствие безопасности со стороны родителей усугубляет прогулы со стороны учащихся.
“Важную роль также играет отсутствие открытого общения, а иногда и открытая враждебность со стороны школьного персонала или преподавателей по отношению к родителям,” – добавила Эвелин Алеман.
Елена Кузнецова, SlavicSac.com
