Чем отличаются беспорядки в Капитолии и протесты на постсоветском пространстве.
Ксения Кириллова для Международного центра обороны и безопасности (ICDS)
День утверждения Конгрессом итогов президентских выборов в США ознаменовался серьезными беспорядками в американской столице. Съехавшиеся на протестный митинг сторонники президента Дональда Трампа, воодушевленные его призывом ни в коем случае не признавать результаты выборов, направиться к Капитолию и «быть сильными, чтобы вернуть себе страну», не только полностью выполнили это указание, но и ворвались внутрь. Неожиданный захват протестующими здания Конгресса привел к погромам, столкновениям с полицией и гибели четырех человек. В конце дня действующий президент сам призвал своих сторонников разойтись по домам и даже разрешил отправить к Капитолию Национальную гвардию, а конгрессмены обеих палат, вернувшись к прерванному из-за беспорядков заседанию, предсказуемо утвердили избрание Джо Байдена президентом США.
Праздник пропаганды
В то время, когда ведущие политики Соединенных Штатов, включая ряд бывших президентов, категорически осудили произошедшее в столице, российские же СМИ освещали американские события с плохо скрываемым торжеством. Чиновники и пропагандисты наперебой принялись рассказывать, как «бумеранг цветных революций» вернулся в США, сравнивая события в Америке с до сих пор не утихшими протестами в Беларуси и Хабаровске, а также с украинским Евромайданом 2014 года. Российские телеканалы один за другим высмеивают заявление бывшего посла США в России Майкла Макфола, пытающегося разграничить действия участников белорусских митингов и вашингтонских событий 6 января, фактически превратив его в мем. Еще одним популярным мемом стал хэштег #этодругое, пародирующий попытки российской либеральной оппозиции опровергнуть сравнение кризиса в Америки с происходящим в авторитарных странах.
На первый взгляд, аналогия российских СМИ может показаться логичной. Формально проигравшей стороной делается некое заявление о фальсификации выборов, несогласные с подтасовками граждане выходят на улицы, пытаются бороться за свою свободу и сталкиваются с полицейским насилием. При этом российские чиновники не скрывают главную причину своей радости – по их мнению, после происшедшего, Соединенные Штаты утратили право указывать им на нарушения прав человека в собственных странах, и, что самое важное, требовать соблюдения этих самых прав.
«Америка более не прокладывает курс, а следовательно – утратила все права его задавать. И тем более навязывать другим», – заявил глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев. «Уж точно США теперь не могут навязывать другим странам избирательные стандарты и претендовать на звание мирового «светоча демократии», – вторит ему председатель комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий.
В ходе нападения на Конгресс арестованы верующие беженцы из Молдовы
Фото: instagram.com/kristina.malimon
Таким образом, российские власти воспринимают происходящее в США как своего рода индульгенцию, дающую им право на осуществление беззакония в собственной стране. Именно поэтому так важно обозначить разницу между событиями в Соединенных Штатах и на постсоветском пространстве.
Заговор побежденных?
Первым и главным отличием заявлений о фальсификациях выборов в США от Беларуси и России является то, что Дональд Трамп и его сторонники обвинили в фабрикации итогов выборов сторону, не обладающую необходимым административным ресурсом для этого. Губернаторы и секретари практически всех штатов, оказавших решающее влияние на исход выборов – зарегистрированные республиканцы, а не демократы. Вполне можно предположить, что республиканский истеблишмент решил «сдать» своего кандидата, видя, что тот проигрывает выборы. Но в том, чтобы намеренно «украсть» победу у собственного выигрывающего кандидата, нет абсолютно никакой логики. И уж тем более республиканцам нет никакого смысла фальсифицировать результаты сенатских выборов в штате Джорджия 5 января 2021, итоги которых обернулись для них потерей контроля над верхней палатой Конгресса. У демократов же не было никакой возможности провести массовые фальсификации в штатах, где они не имеют власти.
В постсоветских странах, напротив, в фальсификациях обвиняют сторону, имевшую все ресурсы для их проведения, то есть правящую партию. Учитывая, что избирательные комиссии там включены в единую вертикаль власти и подчинены чиновникам, входящим в эту самую партию, силовики преследуют оппозицию за одни лишь попытки участвовать в выборах, а суды выносят в их отношении заранее заготовленные приговоры, ни о каких честных выборах в таких условиях говорить не приходится.
Во-вторых, лица, знакомые с реалиями американской политики, хорошо знают понятие whistleblower – осведомитель, сообщающий о нарушениях закона, в том числе органами власти. В Америке, как и в любой другой стране, встречается и коррупция, и злоупотребление властью. Однако культ соблюдения закона и серьезность наказания за его нарушения приводит к тому, что довольно много людей предпочитают скорее стать осведомителями, чем понести ответственность вместе с остальными. Конечно, количество осведомителей напрямую зависит от угрозы неотвратимости наказания, а эта угроза – от уровня и возможностей стороны, заинтересованной в разоблачении преступления. Но в данном случае такой стороной является сам президент Соединенных Штатов, то есть носитель верховной власти в стране.
Если же предположить, что на президентских выборах в США имела место массовая фальсификация результатов, совершенная не правящей партией, не имеющей административного ресурса для ее проведения, получается, что предполагаемый заговор должен был включать в себя огромное количество разнородных элементов: подкуп чиновников от противоположной партии, технического персонала, водителей, курьеров, назначенных Трампом судей Верховного суда и так далее. Невозможно, чтобы никто из этих людей не заявил о попытках воздействия на них. Проще говоря, заговор подобного масштаба в американской системе просто невозможно скрыть. Однако все «доказательства» Трампа и его команды опираются лишь на психологическое ощущение того, что показатели «резко изменились» в пользу Байдена, а также на недоверие к технике, используемой при подсчете голосов. Никаких реальных доказательств фальсификаций, и уж тем более ни единого свидетельства заговора от его участников так и не поступило.
Реальность и технология
Более того, если обратиться к недавней истории, можно вспомнить, что в преддверье выборов 2016 года Дональд Трамп, не веривший в свою возможную победу, заранее утверждал, что результаты голосования будут сфальсифицированы в пользу его соперницы Хиллари Клинтон. Тогда автор статьи на эту тему в газете The Washington Post Джексон Дил предположил, что идея объявить выборы нечестными и призвать своих последователей к «цветной революции» была подсказана республиканскому кандидату Владимиром Путиным.
«Путина преследует навязчивая идея «цветных революций», которые, как он уверен… организовываются США, а в случае с массовыми протестами в Москве четыре года назад – самой Хиллари Клинтон… Путин пытается накормить американскую элиту тем, что он считает ее собственным лекарством. Он пытается разжечь – с помощью Дональда Трампа, понимает тот это или нет – цветную революцию в США», – писал Дил тогда в 2016 году.
В этом и кроется принципиальная разница двух типов протестов. В глазах Путина заявления о фальсификациях выборов и любых других преступлениях власти являются лишь политтехнологией, созданной иностранными спецслужбами с целью свержения власти в России. Таким же образом, по-видимому, их видит и Дональд Трамп, пытаясь использовать данную технологию в своих интересах и заранее объявляя сфальфицированными любые выборы, которые могут сулить ему поражение. Выиграв в 2016 году, Трамп предпочел забыть о собственных же обвинениях, однако полностью «отыграл» данную карту в 2020 году. Тот факт, что у демократов было гораздо больше возможностей изменить исход выборов 4 года назад, когда они обладали для этого гораздо большим ресурсом, ни капли его не смутил.
Такого же рода политтехнологию представляла собой и тактика, которую выбрал президент по отношению к своим последователям. Более того, эта тактика была вполне предсказуема. Еще в начале декабря 2020 было высказано предположение, что Трамп, последовательно создававший себе имидж героя, бросившего вызов глобальному и абсолютному злу, просто не может признать, что проиграл «злодеям» на честных выборах. Став заложником своего политического имиджа, «герой» способен пасть лишь в результате заговора и предательства, притом предательства со стороны своего ближайшего окружения, и потом уже уйти по благородным мотивам – к примеру, чтобы не допустить гражданской войны. Обращаясь вечером 6 января 2021 к своим сторонникам, Трамп практически дословно повторил эту формулировку, фактически принеся своих последователей в жертву созданному им образу.
Вместо вывода
Это не значит, что в американском обществе не существует реальных противоречий. Более того, общество предельно разделено, а глубину его внутреннего кризиса не отрицают и американское эксперты. Однако доведение его до столь высокой степени поляризации и взаимной демонизации оппонентов – это прямой результат действия части американских элит, поставившей страну на грань гражданской войны ради своих политических интересов. Именно Дональд Трамп уверял своих последователей, что в случае победы Байдена «к власти в США придут коммунисты», которые «уничтожат страну». Именно он уверял, что выборы были «украдены» и призвал своих сторонников вначале приехать в столицу, а затем, по сути, отправиться на штурм здания Конгресса. Поведение людей напрямую зависело в этом случае от воли их лидера и завершилось по его приказу.
Для сравнения: идущие с лета протесты в российском Хабаровске вообще не имеют лидеров. Что касается Беларуси, подавляющее большинство протестующих не рассматривает Светлану Тихановскую как будущего президента, понимая, что ее миссия заключалась лишь в сломе существующей системы и подготовки демократических выборов. Более того, многие критично относятся к ее высказываниям и политическим взглядам. Весьма показательно, что, уехав в Литву в августе 2020 года, Светлана Тихановская призвала своих сторонников прекратить акции протеста, однако те никак не отреагировали на ее слова. Очевидно, что и в случае Хабаровска, и Беларуси мы имеем дело с подлинным народным недовольством, выражаемом спонтанно и не связанным с конкретным лидером и его попытками манипулятивно влиять на общественное мнение.
Именно поэтому в каждом конкретном случае крайне важно различать реальное народное недовольство, спровоцированное деспотичными и беззаконными действиями властей, и политтехнологию, применяемую конкретными лидерами для дестабилизации ситуации. Здесь важно анализировать множество факторов, в том числе и то, существуют ли в рассматриваемой стране работающие демократические институты, реальная независимость судов, прецеденты безнаказанного использования административного давления и так далее. Российские власти и кремлёвские пропагандисты могут сколько угодно злорадствовать по поводу того, что происходит в США, однако это никак не поможет им решить внутренние проблемы, поскольку они вызваны объективными, а не искусственными факторами. Кроме того, не стоит забывать, что происходящее в одной стране никак не оправдывает то, что происходит в другой.
