После незаконной аннексии Крыма немало крымских татар были вынуждены покинуть свои дома и искать убежища в Украине или за рубежом, сообщают журналисты «Голоса Америки». Они посетили молодую крымскотатарскую семью, которая нашла пристанище в американском городе Питтсбурге.
Пятимесячный Али Сафин — первенец в семье Марата и Эльмаз. Супруги Сафины попросили политического убежища в США 8 месяцев назад, оставив в Крыму семью, друзей и успешный бизнес.
История любви Эльмаз и Марата совпала с событиями Революции достоинства и аннексии Крыма. Российские войска оккупировали полуостров, когда пара готовилась к свадьбе.
«Мы не понимаем, что делать. Никто не понимает. Нет четких указаний со стороны правительства. Все говорят — спокойно, не паниковать, но нам-то нужно что-то делать. Происходят определенные действия со стороны наших активистов. Крымскотатарский народ выходит на поддержку Украины. В принципе, нам было ясно, что происходит, что заходит русская армия, просто было непонятно, какой будет реакция Украины, украинских военных сил, международного сообщества. Мы ждали этой реакции и не понимали, почему так долго все происходит. С российской стороны появляются толпы народа, которые выступают за присоединение Крыма к России, референдум, митинг, мы в этом участвуем. Аэропорт закрывается, банки закрываются, ничего не работает», – вспоминает Марат.
Марат и Эльмаз наскоро играют свадьбу и уже через несколько недель переезжают в Одессу. Четыре года они живут, курсируя между Симферополем и Одессой. Новости об избиениях в Крыму активистов, задержания друзей, ночные визиты людей в масках к родственникам становятся повседневностью.
«Не знаю, почему у них такие приколы, в 6-7 часов утра, когда люди еще спят, заходить и делать обыски. Непонятно, что, откуда, кто, просто люди в масках приходят с оружием и что-то ищут. Компьютеры проверяют, телефоны», – рассказывает Эльмаз.
Решение о переезде в США пришло после очередного избиения Марата в Одессе.
«Это был вечер, на меня напали. Я успел упасть и закрыть лицо, голову, но досталось ребрам, ногам», – рассказывает Марат.
Марат помнит — били резиновыми дубинками. Обращение к одесским правоохранителям результатов не принесло. Когда супруги садились в самолет до Нью-Йорка, Эльмаз была на седьмом месяце беременности.
«Мне было страшно, потому что первый ребенок, помощи никакой нет, родители далеко, что я буду делать там? Начать все с чистого листа, да еще и ребенок в придачу. Трудно, но мы решились. Я сказала: если ты решил, я с тобой. Куда я его оставлю?» – говорит Эльмаз.
«Когда мы приехали, нам очень помогли друзья. Мы пять месяцев жили у нашего друга бесплатно. Он дал нам дом, крышу над головой, единственные наши расходы были на еду. Соединенные Штаты защищают людей как сильных, так и слабых. В данном случае нам удалось получить страховку от государства, Медикейд, которая покрыла больше девяноста процентов наших расходов. Благодаря этому нам удалось сохранить те небольшие деньги, которые мы привезли с собой, мы смогли арендовать квартиру, и еще осталось на поесть», – делится Марат.
Сейчас Марат ожидает получения статуса беженца и разрешения на работу, а параллельно сдает экзамены на шофера-дальнобойщика. Рынок турбизнеса, которым он успешно занимался в Крыму, здесь, по его словам, уже давно занят. Однако начинать с нуля Марат не боится.
«У меня уже несколько раз в жизни случалось, что мы начинали с нуля. Когда мы возвращались в Крым из Средней Азии, начали с нуля, потом из Крыма в Одессу — тоже с нуля. Не было страха, просто — just do it! Я просто делаю и не боюсь, у меня нет выбора, у меня семья, и я не могу сидеть расслабившись и думать — а вот жизнь была такой… Хотя иногда вспоминаю. Но сейчас — просто just do it!», – говорит Марат.
Крымскотатарская община Питтсбурга небольшая, но тесно сплоченная. Ближайшие друзья Марата и Эльмаз живут в нескольких кварталах от них и собираются вместе каждое воскресенье.
Сейчас беженцы вынашивают планы создания общественной организации, которая помогала бы крымским татарам, оставшимся в Крыму. Два раза в неделю Сафины берут по Скайпу уроки крымскотатарского языка у преподавателя из Киева. Самый молодой ученик в классе — Али.
«Чем дальше, тем больше у нас тяга к Крыму, к нашей культуре, традициям. А еще с появлением ребенка мы чувствуем ответственность, мы должны передать частичку наших традиций», – говорит Марат.
Эльмаз мечтает о том, чтобы их сын смог разговаривать на родном языке в освобожденном Крыму:
«Мы вернемся, обязательно вернемся. Я хочу, чтобы Али тоже рос в Крыму, с братьями и сестрами, видел все наши традиции, наши свадьбы, наши праздники».
«Если мы увидим заголовок о том, что Крым наконец освободился, то мы, конечно же, вернемся», – уверяет Марат.
