Епископ пятидесятнической «Церкви Божией Украины» и пастор Геннадий Мохненко, основавший церковь «Добрых перемен», родился в советском городе Жданов в Донецкой области на востоке Украины, а сегодня проживает в осадном украинском Мариуполе, занимаясь пасторской деятельностью и усыновлением детей-сирот. Его давний проект, помогающий бездомным детям Украины и России обрести приемных родителей, находит широкий отклик по всему миру. До войны на Донбассе его команда совершила грандиозный велотур с девизом «Россия – без сирот!» по территории России от Москвы до Владивостока, преодолев тысячи километров. По возвращении домой, в Мариуполь, боевики встретили велопробег российскими танками и «Градами». Сегодня команда военных священников Мохненко ежедневно ездит в прифронтовые села Донецкой области, обращая в свою веру оставшихся на брошенных территориях жителей.
С Библией и винтовкой в руках
Направляясь в прифронтовую зону, мой проводник, пастор-капеллан Геннадий Мохненко, завозит меня на территорию харизматической церкви «Новое Поколение» в Мелитополе. Эту церковь, расположенную на окраине города, основал украинский иммигрант, вернувшийся из США на родину.
«Новому Поколению» принадлежит просторная территория и большое современное здание, выполненное в южном стиле. Во дворе церкви растут пальмы, что даже для прикрымской территории довольно редкое явление. Невольно напоминает Калифорнию.
Как рассказал Мохненко, в начале 2014 г. во время общественно-политического кризиса в Крыму к зданию церкви пришли «вежливые люди» с намерением экспроприировать церковные помещения. Однако верующие засели с винтовками на крыше здания и не отдали сепаратистам ни пяди своей земли.
Подобные происшествия в среде верующих являются скорее исключением из правил. Геннадий Мохненко и его братья-капелланы оружия в руки не берут – их деятельность в основном заключается в беседах, милосердии, раздаче продуктов питания и духовном «патрулировании» прифронтовой зоны. Члены церкви «Добрых перемен» в Мариуполе, старшим пастором которой является Мохненко, также вяжут маскировочные сетки для военных штабов, роют оборонительные окопы и возводят блиндажи для защиты города от противника.
Но не все христиане считают, что брань человека верующего совершается только верой и молитвой. В рядах украинской армии встречаются баптисты, католики и православные, сражающиеся с врагами своей страны традиционным человеческим оружием.
Служат также и некоторые из приемных сыновей Мохненко. Один из них даже получил медаль за героизм во время боев.
Библейское “не убий” воспринимается в среде верующих бойцов скорее как фатальное действие по отношению к совершенно невинному человеку. А вот ворвавшемуся в твой дом врагу, если потребуется, следует непременно дать вооруженный отпор.
Пророссийские боевики, засевшие на территориях Луганской и Донецкой областях без колебаний попадают во вторую категорию.
“Когда мне кричит заповедь «Не убий». Я люблю открывать книгу Исход. 20 глава. 10 заповедей. И одна из них «Не убей». Один раз. Открываем 22 главу – семь раз убий. В 23 – пять раз убий. Автор тот же – Бог”, – проповедует Геннадий Мохненко.
Геннадий, зачисленный в Межконфессиональный батальон военных капелланов, говорит, что вскоре его терпение может иссякнуть – видя творящееся вокруг беззаконие, он близок к тому, чтобы ополчиться на своего врага не только молитвой, но и, возможно, огнестрельным оружием.
В зоне АТО
После прохождения досмотра на нескольких блокпостах мы въезжаем в так называемую зону АТО, где еще один капеллан – Эдуард Темный инструктирует меня по правилам поведения при артобстреле. Как говорит Эдуард, в случае обстрела следует как можно скорее выскочить из автомобиля и залечь в любое близлежащее укрытие – будь то погреб или овраг. Бежать под обстрелом не следует – так скорей наткнешься на пулю либо летящую мину.
Примечательно то, что война на востоке Украины объединила протестантов с православными, и те, и другие не только мирно сосуществуют, но и плотно взаимодействуют.
Заезжаем в поселок «Орловское» – одно из менее разрушенных прифронтовых сел в той части Донецкой области, которую контролируют украинские войска. Здесь протестантский капеллан Евгений Коваленко действует совместно со священником Украинской православной церкви. На богослужения собираются несколько десятков прихожан.
Капелланов на фронте знают в лицо, их уважают как рядовые, так высокопоставленные контрразведчики. Военные говорят, что священники – практически единственные гости из мирного населения, регулярно навещающие воюющих и поддерживающие их боевой дух, а также снабжающие продуктами питания, обеспечивающие связью с городом.
В советский период роль «духовного попечителя» в украинских военных частях занимал политрук, и до недавнего времени в украинской армии не существовало официальной должности военного священника – она была введена только в этом году, когда руководство страны распорядилось основать корпус капелланов с внедрением духовных лиц во все части Вооруженных сил.
До этого капелланами в основном становились волонтеры – священники местных церквей, зачастую неформально сотрудничая с СБУ и другими военными ведомствами, контролирующими перемещения на фронте.
Следует отдельно отметить, что верующие на фронте подвергаются той же опасности, что и обычные бойцы. Они беззащитны под обстрелами из «Градов» и минометов. Церковные служители рассказывают о преступлении, совершенном членами Русской православной армии в Славянске в 2014 г., когда восставшими сепаратистами были задержаны и убиты четверо членов пятидесятнической церкви «Преображение Господне».
Молитва капеллана
Находясь прямо на линии фронта, мы пересекаем самый опасный участок обороны. Как сказали мои проводники, именно теперь мы находимся у врага как на ладони. Находящийся за рулем Геннадий Мохненко со всей мочи давит на газ нашего микроавтобуса, чтобы как можно поскорей пересечь «линию жизни». Благодаря некоторому затишью на фронте мы без происшествий добираемся до слепой зоны, которая не простреливается ни снайперами, ни вражеской техникой. Впрочем, Мохненко говорит, что от гибели сегодня нас спасла сила молитвы. Я не спорю с ним, решив отложить нашу теологическую дискуссию по этому поводу на более подходящий момент. За эти 30-40 секунд безумной тряски по раздолбанной от времени и российских «Градов» «дороге жизни», как этот полуразрушенный участок называют братья-капелланы, перед глазами проносится вся моя жизнь…
Геннадий же с группой капелланов из Мариуполя бывает на фронте почти каждый день и говорит, что попасть под обстрел можно в любую минуту.
Как только мы добираемся до очередного расположения украинских частей, его слова подтверждаются – со стороны непризнанных республик начинается артобстрел. Вокруг нас тревожно ухают снаряды из БМП и других крупнокалиберных орудий.
Помимо этого, вражеская разведка прослушивает телефоны, и все переговоры тщательно шифруются, во время разговора звонящий старается не называть ни географических ориентиров, ни имен собеседников. Часто связь вообще глушат.
История Альберта
Один из капелланов, Альберт Хомяк, приемный отец 8 детей и бывший руководитель реабилитационного центра для взрослых, несколько лет назад перебрался в Мариуполь и теперь занимается волонтерством в прифронтовых регионах.
Еще до военных событий на Донбассе Альберт взял под опеку очередных сирот – Максима Селеменова и Николая Гончарова из Кривого Рога. Местные власти, отобрав начисленные пенсии по потере их кормильца, всячески преследовали Хомяка, мстя ему за его борьбу за справедливость.
Дело в том, что у представителей опекунских органов в Украине совместно с властями на местах существует практика «прокручивать» детские пенсии в банках своих партнеров по преступным схемам, при этом ни детям, ни их опекунам зачастую не остается ни копейки на жизнь.
Альберт раскрыл эту грязную схему, и однажды на него было совершено покушение – мужчину ранили в ногу после того, как он написал заявление в прокуратуру о коррупции в исполнительных органах.
Вскоре Максима и Николая снова забрали власти, поместив их в казенный сиротский дом.
Узнав о миссии Мохненко из фильма, братья бежали в Мариуполь с целью укрыться в детском центре.
Тогда милиция с автоматами пришла в «Республику Пилигрим», чтобы вернуть сбежавших обратно в государственный приют.
Геннадий Мохненко так и не выдал коррумпированным властям своих подопечных, которые по сегодняшний день продолжают помогать своему приемному отцу при церкви.
Сегодня в команде Альберта 15 человек, которые постоянно оказывают материальную, духовную и молитвенную поддержку украинским военным и жителям около 20 прифронтовых поселков в районе от села Гранитное до Широкино.
Другие два капеллана, работающие в команде Мохненко, являются бывшими уголовниками с солидным стажем. Отринув преступный образ жизни и вступив в члены церкви, братья-проповедники не только окормляют армейцев, но и плотно сотрудничают с местными правоохранителями от новой власти.
Война Давида с Голиафом
Для Геннадия Мохненко и его единомышленников нынешний конфликт – это самая настоящая война библейского Давида с Голиафом, людей верующих с остатками социалистической диктатуры под грозным названием СССР. И борьбу с пророссийскими силами у себя на заднем дворе капелланы рассматривают не иначе как духовную брань между поднимающейся с колен Украиной и «путинской большевистской империей».
По словам Мохненко, за 70 лет советская власть превратила целые поколения людей в своего рода безвольную биомассу, не способную ни мыслить, ни действовать независимо и самостоятельно. И к большому сожалению, говорит пастор, эта закваска проникла и в церкви советских протестантов, где поддерживают деструктивную политику Кремля.
Геннадий и его соратники твердо верят, что нынешняя власть в Кремле долго не задержится, и что вскоре россияне будут так же разбирать на сувениры гранит от мавзолея Ленина, как они это делали во время «Ленинопада» в своей стране.
Так называемый «Ленинопад» – уничтожение в Украине памятников вождя советского коммунизма Владимира Ленина, в котором принимали активное участие и приемные дети Мохненко. Эта общественная волна символизировала падение безбожной советской империи на территории от Львова до Мариуполя.
Пал и памятник Ленину в Мариуполе, в 10 минутах езды от церкви «Добрых перемен», а площадь Ленина теперь переименована в площадь Свободы.
«Преобразование нации это долгий процесс», – говорит Геннадий. Но понемногу десоветизация местного населения Мохненко и его духовным генералам удается – по крайней мере в Мариуполе, в восточном форпосте новой украинской страны.
Чтобы напоминать людям об ужасах войны в церкви “Добрых перемен”, разместившейся в здании просторного советского кинотеатра, которое общине Мохненко удалось приобрести всего за $100 тыс. сразу после нападения боевиков на Мариуполь в 2014 г., капелланы создают музей войны на Донбассе, рассказывающий о печальных событиях на востоке страны.
Между тем, некоторые группы капелланов приглашаются сегодня американскими организациями в Соединенные Штаты с целью прохождения обучения на американских военных базах и миссиях. Одна из таких групп недавно посетила Северную Каролину с тренировочной целью; духовные лидеры побывали в центре известного баптистского проповедника Билли Грэма, а также прошли учебный курс на одной из крупнейших военных баз в мире – Форт-Брэгг.
Так прошел мой второй день на восточном фронте. Когда мы возвращаемся назад, в Мариуполь, над нами летит «ответка» в виде очередной порции мин в сторону непризнанной Донецкой республики.
Видео, текст & фото: Руслан Гуржий, SlavicSac.com
