Замусоленная икона Калифорнии

В Сан-Франциско никого не надо звать. Все прутся сюда без особых приглашений. Этот город выглядит так, будто его потерли наждачкой. Он весь натурально поношенный, кокетливо неухоженный, изящно грязноватый. В этом много обаяния. Тысячи удивительных вывесок родом из семидесятых. Целые кварталы застроены особняками, дряхлыми даже на вид, однако никто не уродует стен сайдингом и не мостит тротуары бетонной плиткой «косточка».

Фото: Paxson Woelber

Сан-Франциско похож на окрошку – кто-то высыпал разноцветные домики на тарелку, горкой. Город стоит на холмах и некоторые улицы настолько круты, что я боялся спускаться с них на велосипеде. Мне казалось, если откажут тормоза, я буду ехать по инерции до самой Аляски. Тем не менее, люди каждый день паркуются на такой крутизне, где лично я ходил бы в альпинистской обвязке.

Парковка – местный вид спорта. Что-то среднее между лотереей и гонками на выживание. В поисках места можно кружить по улицам, пока не кончится бензин. Мой рекорд составил час пятнадцать. Я приехал послушать концерт, на беду, шоу было в центре города и во время гей-прайда. Мгновенным броском я занял место, на которое нацелились пятеро девок-латино в SUV. Сперва они пытались давить мне на совесть и напоминать о манерах. Поняв, что дело не выгорает, принялись рассуждать о размере моего члена и потенции. Увлекшись, они сделали три круга и каждый раз останавливались, чтобы в пять голосов послать меня на**й. Почему их так разобрало? Потому что впереди у них были полтора часа бессмысленной езды вокруг Маркет-стрит.

Я очень люблю Сан-Франциско и очень неоригинален в своей любви. Но это один из городов, которые хорошо любить на расстоянии или туристом. Помогай вам бог, если вы решите пожить здесь как следует.

Москва может сколько угодно вращать глазами, негодуя по поводу перенаселенности. При этом Москва строит одни Мытищи за другими, не прекращая охать. В Сан-Франциско это невозможно. Город лежит на небольшом полуострове, как пицца на лопате, и расти ему некуда. Института прописки здесь нет, регистрация для работы не требуется и никого ничем не отпугнешь.

Исторически, здесь обитала нищая артистическая публика и хиппи, но, когда началась Кремниевая Долина, сюда толпами поехали ай-ти умники и перекосили всю демографию. Латино испокон века обслуживали и первых, и вторых. Сегодня мне кажется, что при такой прибыли населения, люди скоро будут падать в океан с краев Сан-Франциско, как в фильме-катастрофе.

Цены и спрос на жилье стали предметом горьких шуток. Объявление о сдаче собирает двести ответов в течение десяти минут. От безнаказанности, сан-францисские домовладельцы стали вести себя, как феодалы. Я не удивлюсь, если они скоро введут «прима нокта». Лэндлорды не вкладывают ни копейки в ремонт, до них не дозвонишься, а может, они просто нанимают кого-нибудь в Афганистане, отвечать на звонки. Квартирант набирает номер, слушает тарабарщину на пушту, кладет трубку и уже сам чинит, латает и красит. Попросить из квартиры могут по любому поводу – если вы холосты или женаты, подорожал бензин, пришел муссон. Ушел муссон и вы на улице.

Забавно: Колонны путинских штурмовиков в Сан-Франциско

Чтобы жить в Сан-Франциско, надо отчаянно мечтать жить именно здесь. Иначе не хватит терпения себя уговаривать. Три года назад, мои друзья платили 1300 долларов в месяц за небольшую комнату – сколько она стоит сегодня я даже думать боюсь. В их квартире жили еще двое, на четверых была одна кухня и ванная. Я в Санта-Круз плачу ровно вдвое меньше. При этом люди, где-нибудь в Северной Каролине, смотрят на нас всех, как на идиотов, потому что живут за пятьсот в трехкомнатной квартире с бассейном, гаражом и лакеем.

Один из бывших мэров Сан-Франциско догадался построить в самом центре так называемое «социальное жилье». В переводе на человеческий это означает кварталы для бедных. Первый раз, проезжая там на велосипеде, я решил, что попал в параллельную вселенную. Я миновал расфуфыренный Сити Холл, здание оперы в бантиках фонарей и с гробом на крыше, и на следующем же светофоре вдруг увидел полицейский «форд краун виктория». Около него лицом вниз лежали двое черных в наручниках. Это было сюрреалистическое путешествие: кругом ощерились грязные дома, пустыри, обтянутые рабицей и лавки с бухлом. Мутные персонажи стояли по углам со стаканчиками для подаяний. Кто-то из братьев спал прямо на земле. Город полон бездомных. Местные власти традиционно мягко с ними обходятся, да и климат на руку. Здесь даже памятники попрошайничают – посмотрите на монумент Симона Боливара на площади Объединенных Наций.

Сан-Франциско – город тысячи и одной забегаловки. Кафе и рестораны подпирают друг друга, как ласточкины гнезда. В китайском ресторане подают пикантный тофу с запахом дерьма, в эфиопском нет приборов, и все едят, помогая кусочками кислого хлеба, похожего на поролон. Пару раз в год проводится фестиваль уличной кухни, под который перекрывают несколько кварталов. Там можно шляться три часа и ни разу не встретить одинакового блюда.

По теме: В Сан-Франциско появились писуары на открытом воздухе

Здесь варят кофе, которым можно лечить клинические депрессии. Бариста ставит чашку, где пеной нарисован феникс, я отпиваю. И ко мне спускается Бог-Отец и говорит:

– Это что у тебя?
– Мокка.
– Из «Голубой Бутылки» что ли? Дай хлебнуть, не жмись! И я бы дал, да потом еще припрутся сын его Иисус и Дух Святой, и каждому дай хлебнуть.

Незачем перечислять местные достопримечательности, вы их и без меня знаете. Куда интереснее то, что получается, когда на квадратном километре живут по семь тысяч человек. Многие из них талантливы и могут что-то предложить миру. Когда я забираюсь на крышу, отмечая с друзьями Синко Де Майо, то вижу в радиусе тридцати метров еще пять вечеринок, на каждой по двадцать человек. Там все задевают друг друга локтями, танцуя.

Люди заселяют каждую собачью конуру, как в Крыму в советские времена, но при этом никто не жалуется. Потому что эти семь тысяч человек на километр постоянно что-то мутят: арт-проекты, дискотеки, галереи, книжные магазины или кафе для любителей садо-мазо. Здесь живут сообществами. По этническому признаку, сексуальной ориентации или политическим взглядам. На всем известной гей-улице Кастро я однажды зашел в забитый битком ресторан и, осмотревшись, не увидел ни единой женщины. Там сидело пятьдесят мужчин, которых обслуживали еще десять мужиков. Хайт-стрит полна магазинов подержанного шмотья, там толпами ходят самые фантастические модники вперемешку с драными нео-хиппи. Есть районы, где живут исключительно азиаты и там не встретишь белого лица.

Сан-Франциско – город-магнит. Он втягивает людей в поле своей гравитации, и они потом не могут вырваться. Я знаю некоторых, которые уезжали навсегда несколько раз, только затем, чтобы вернуться – ведь другого такого города в Америке нет. Он лишен запаха агрессии, который я ощущал в мегаполисах. Сан-Франциско можно проехать за пару часов на велосипеде насквозь и не встретить ни одного скучного места, панельной застройки или летаргических спальных кварталов. Вместо пригородных преисподних, которые проклинали поколения артистов, здесь форты, казармы, пирсы и остров-тюрьма Алькатраз. Даже старые кирпичные склады обладают странным обаянием и красотой. Волшебное место. Но если жить, то где-нибудь в Беркли. Там хоть парковаться можно.

Коля Сулима