В четвертом номере газеты «Диаспора» за 23 февраля этого года было опубликовано в переводе на русский язык сообщение из газеты Sacramento Bee (по иронии судьбы – «Сакраментовская пчела») о том, что русскоязычный житель Вест Сакраменто, пчеловод Виктор Ждамиров обвиняется в краже пчел у американского владельца пасеки Марка Таузера.
По словам пострадавшего, у него украли 80 пчелиных семей, а также умышленно заразили большое количество его пчел, что привело к их массовой гибели. Как говорилось в сообщении, суд Йоло каунти признал Виктора Ждамирова виновным в воровстве пчел. Как заявил помощник шерифа, занимающийся следствием, Виктор Ждамиров уже сознался в содеянном и взял всю вину на себя.
Такова фабула произошедшего, изложенная газетой Sacramento Bee и растиражированная русскоязычными средствами массовой информации. После публикации этого сообщения в газете «Диаспора» в редакцию позвонила жена Виктора Ждамирова Людмила и сообщила, что коллегия присяжных заседателей на заключительном слушании суда Йоло каунти 20 февраля этого года признала обвиняемого в этом преступлении невиновным и попросила встретиться с ее мужем.
Корреспондент газеты Константин Юрьев приехал к Ждамировым и попросил Виктора рассказать о том, как все произошло.
– Виктор, вначале расскажите немного о себе: откуда вы родом, когда приехали в Америку, чем занимаетесь…
– Я приехал в Сакраменто из Оренбурга в мае 1999 года. На родине занимался пчелами, а также коммерцией, ездил по заводам, брал небольшими порциями товар и продавал на базаре.
У меня жена Людмила и девять детей. Здесь я тоже занимаюсь пчелами. Помимо этого вначале мы с женой развозили подписчикам газету Sacramento Bee, потом я работал в траковой компании Ryder по обслуживанию траков, сейчас работаю в компании Clark Pacific.
– А как произошла у вас эта история с пчелами?
– Однажды, в августе 2012 года, ко мне на парковке в брайтской церкви подошел один незнакомый парень и предложил пчел. По 50 долларов за семью. А до этого я обнаружил, что у меня украли 157 семей. Я не знал, что делать. И вот он предлагает мне пчел. Мы с ним съездили на то место, где стояли ульи. Это в конце Jefferson Blvd.
Я подсчитал, что это недорого, семьи хорошие, почему бы не взять? Я прикинул, что должен буду за них отдать две с половиной тысячи долларов, причем не сразу, а весной после опыления. Короче, я согласился.
Поехали, я показал ему место, где поставить их. Сказал им, что вы привезите, крышку поднимите, ящик ставьте и моей крышкой прикрывайте. Это было 12 или 19 августа, не помню. А приезжаю через неделю, смотрю, пчела стоит, значит, привезли и поставили.
Я их соединил, и у меня из 50 ящиков осталось 30 семей. Три недели работал. Приезжал и ремонтировал эти ящики, т.к. они старые были, гнилые, с щелями. Я покрасил их, а пустое ведро выбросил в камыши.
Через какое-то время уже возле моего дома ко мне подошел тот самый парень, который продал мне пчел, спрашивает, как дела. Я говорю ему: ты продал мне 50 семей, а у меня осталось 30. Что будем делать? Или я тебе меньше плачу, или забирай их.
А он говорит: «Виктор, это пчела заворованная». Я говорю: «Ты что, шутишь?» А он говорит: «Ты деньги можешь мне не платить, но смотри, если скажешь кому, проблемы для тебя будут, для детей твоих и жены. Лучше помалкивай!» И он уехал.
В следующий раз приезжаю на пасеку, вдруг слышу – сирена. Подъезжает полицейский и спрашивает: «Ты Марка Таузера знаешь?» Я говорю, что не знаю. Он спрашивает: «А почему ящики зеленые?» Я говорю, что покрасил, это мои ящики. «А это ведро твое?» – опять спрашивает и показывает мое ведро. «Да, это мое ведро», – отвечаю. «Ладно, садись ко мне в машину, поедем в Вудланд. Там тебе все объяснят».
Просидел я в тюрьме часов 5-6. Потом они приходят, приносят бумагу, говорят – подпиши, что ты украл 80 ящиков. Как 80, говорю, пятьдесят! Короче, они насчитали, что я украл на 24 тысячи долларов – по 300 долларов за улей. Я сразу заплатил две тысячи долларов. Меня отпустили.
Потом вызвали в суд. Стали допытываться. Я все брал на себя. Потом возникли вопросы с депортацией. Я связался с иммиграционной службой. Потом меня обвинили, что я купил ворованное. Это получалось год тюрьмы и 10 тысяч штрафа. Плюс выплатить сумму, которую потребует владелец ульев. Я подумал, а зачем мне эта тюрьма? И решил всю правду написать: когда купил, у кого купил, как этот произошло… После этого дело пошло иначе.
– Почему же вы сразу не назвали тех людей, у кого купили ульи?
– Да потому, что боялся за свою семью! Я правда не знаю, кто это был. Он подошел, предложил пчел, я его никогда раньше не видел. Я пошел в собрание и попросил видеозаписи из архива, но мне ответили, что записи хранятся только два месяца. А прошло уже четыре, когда я обратился к службе охраны. Поэтому я не знаю, где найти доказательства.
– Как проходило судебное заседание, на котором вы были оправданы?
– В течение минувшего года их было несколько. Мне очень помог адвокат Дин Джонссон. Большая ему благодарность. После того как я написал письмо о том, как все это было на самом деле, суд собрал двенадцать присяжных заседателей. Два дна они слушали мою историю, а на третий решили, что я не виноват. Вот у меня и постановление это есть (показывает выписку из решения суда от 02-20-2014).
– В статье в Sacramento Bee указывалось также, что вы отравили пчел владельца ульев.
– Никто никого не травил! Отец и сын Таузеры говорят, что когда они забрали моих пчел к себе, то мои пчелы якобы были больные и заразили его пчел, которые погибли. А у меня ни одна пчела не умерла, а он каждый год теряет! Он и это на меня хотел повесить…
